Илайя высокий, поджарый инквизитор. Тело гибкое, здоровое рельефное.  Светлая кожа мягкого голубоватого цвета, плотно обтягивает упругие мускулы. Плечи, спина и грудь покрыты множеством мелких шрамов. Коллекция постоянно пополняется.
Волосы темные, чуть вьющиеся, острижены просто, без изысков. Несколько волнистых прядей почти полностью закрывают одну сторону лба.  Лицо строгое с низкими тяжелыми бровями.
Черты достаточно правильные, нос чуть длинноватый,  щеки тугие, а скулы очень высокие.
В общем, лицо у Смита из тех, что  может выдержать многое. И  выдерживало, не дрогнув, и грубость, и удар.
Имеет северное происхождение, о чем помимо очень бледной кожи, напоминает прозрачно-голубой цвет радужки. Уголки хорошо очерченных губ траурно опущены вниз.
Так как священный сан не принимал, может позволить себе некоторое разнообразие в одежде, но щеголеватостью и пижонством не отличается. Обычно одет опрятно и неброско, ровно так, чтобы не привлекать к себе внимание излишней аскезой или напротив, яркостью костюма.  Впрочем, даже в максимально лаконичный стиль он ненавязчиво старается внести детали своей индивидуальности. Носит запонки из полированной кости грейхаунда, считая, что они приносят ему удачу.

Илайя  обладатель прочной и гибкой психики, которая хорошо адаптируется к изменяющейся ситуации. Он склонен видеть мир в тех тонах, в которых ему это приятнее. Подобная гармония с самим собой долгое время давала мужчине прочный фундамент душевного спокойствия. Смит равнодушен к критике со стороны: все свои недостатки он знает и так, грязь из чужих уст не прилипает к нему. Это же касается и лести: заслуженный комплимент порадует мужчину, но рандомная похвала  не вызовет отклика.
В общении  спокойно-вежлив. В манере инквизитора держать себя, нет ни надменности, ни въедливости; если собеседник важен для Илайи, он без проблем выразит ненавязчивую заинтересованность, но постарается при этом не задеть личное пространство визави.
По натуре скорее молчалив, больше любит слушать, чем говорить, но в силу жизненных обстоятельств, научился грамотно поддерживать беседу и направлять ее в выгодное русло.
Умение слушать и повышенное внимание к деталям, делает Смита неплохим психологом, и очень помогает в работе: чтобы вычислить магов иногда достаточно просто правильно интерпретировать  слухи и верно поговорить с соседями. Понимание человеческих поступков применяет больше для расследований, а лечить чужие души и давать советы Смит не любит, считая, что каждый должен думать своей головой.
В нерабочее время редко афиширует свое мнение по тому или иному поводу, предпочитая большую часть  соображений держать при себе. Из-за этого и его молчаливости в целом, нередко производит на людей впечатление человека холодного и что-то задумавшего.
Любит читать. Достаточно суеверен, несмотря на религиозное воспитание. Имеет слабость к разным талисманам на удачу, хотя и не позволяет себе ими обвешиваться.
Чуток к мелочам: подмечает их как в речи и внешнем виде окружающих, так и в себе самом.
От природы скорее миролюбив, но занимаемая должность и груз ответственности во многом ожесточили его. Смит не пристрастился мучить маленьких детишек и милых щеночков, просто взгляд на некоторые вещи у него стал критичнее и мрачнее.
Илайя умеет принимать непростые решения и старается потом нести за них ответственность. 
Чтобы сбросить умственное и физическое напряжение, испытываемое на работе, мужчина иногда прибегает к помощи наркотиков и алкоголя, эту привычку пытался скрывать даже от своего друга, но подспудно считает, что тот все равно все знает. Раньше имела место молитвенная медитация, но со временем вера исказилась и перестала умиротворять. Иногда по-тихому посещает публичные дома, но каждый раз выходит оттуда опустошенным и разочарованным: в чем-то сентиментальный Смит ждет таинства, а получает рутину.
Сдержанного Илайю трудно вывести на скандал и бурное выяснение отношений: он привык давить в себе ярость и раздражение. Из-за этого копящийся негатив  становится подобен бомбе замедленного действия.
Привязавшись к человеку, относится к нему уважительно и терпимо, понимая, что у всех есть свои завихрения и сложности. Если речь не идет о каких-то фундаментальных расхождениях, не станет учить жизни, и не будет пытаться переделать.
Наделен неплохим умом и определенным критицизмом в суждениях, что, в итоге, сыграло ему не на руку.
По-своему оптимистичен и милосерден: надеется на то, что со временем зараженных можно будет не отстреливать, точно бешеных собак, а лечить. В юности был очень набожен, прилежно и неукоснительно следовал заповедям, но по мере взросления стал пересматривать свое отношение к методам церкви и ее постулатам. Думая все больше и больше, набрал полные карманы говна пришел к выводу, что структура, призванная оберегать жителей в граничит с террором и держит в страхе все население. В итоге потерял единственного настоящего друга и безвозвратно разочаровался в своей работе.

Илайа родился в Джекфорте, его матерью была зеленщица, личность отца оставалась тайной. Большую часть детства он помогал матери, рос неграмотным, но сильным и выносливым. Такая жизнь вполне устраивала Смита, другой он никогда не хотел. Когда Илайе исполнилось девять, у матери открылся сильный кашель, через год она умерла от чахотки. Для нее смерть была облегчением, избавлением от мук, для маленького Смита все только начиналось. Участь голодного беспризорника его миновала – кто-то из жалостливых соседей сообщил о нем церковникам, так Илайя попал в приют Святой Хелены.
Привыкший к свободной жизни Смит, на удивление быстро адаптировался к строгой дисциплине и жестким правилам нового дома. Какое-то время он сильно скучал по матери, но эту печаль ему помог пережить один юноша из приюта, с которым Илайя до странности легко сошелся. Джозеф – так звали наставника и друга Смита – помогал новичку с учебой и вообще стал для него своего рода покровителем. Дружеская поддержка и книги отвлекли осиротевшего  мальчика от горя, и со временем все вошло в свою колею.
Илайя рос независтливым, он никогда не желал занять место ребенка каких-нибудь знатных родителей, которого каждый день кормят пирожными и катают на пони. В целом, его устраивало текущее положение вещей, с годами он даже стал рассматривать попадание в приют как своего рода повышение: останься он сыном зеленщицы, никогда бы не научился читать и не встретил бы Джозефа. По большому счету, он был признателен церкви за тот багаж знаний и навыков, которыми она его обеспечила. Тихая вера в религиозные догматы была чем-то естественным, сродни благодарности родителям за кров и заботу. 
Когда пришло время покидать приют, Илайя спокойно последовал в Инквизицию, вслед за другом. Это было абсолютно нормально, он словно отдавал сыновний матери-церкви: прежде она опекала его, теперь настал его черед. Правильно было и то, что на этот путь он ступил с самым близким человеком.
Смиту нравилось работать в паре, он чувствовал себя защищенно и уверенно, всегда зная, что друг прикроет его спину и поможет в кризисный момент. Илайе больше нравилось выслеживать магов, нежели арестовывать их, поэтому во время задержаний большую часть работы, как правило, выполнял опасный Джозеф.
Время шло, прежняя светлая вера в то, что они делают хорошее, нужное дело, постепенно таяла под  растущим количеством  сомнительных, жестоких  задержаний  и последующих казней.
Все больше сомнений росло в душе Илайи, сомнений, которыми ему не с кем было поделиться – Джозеф, который к тому времени уже взял другое, религиозное имя, оставался верен своим прежним идеалам. Любые попытки поднять тему правильности методов церкви обостряли и без того изрядно напряженные отношения.
Ситуация достигла своего пика, когда во время очередного задания Джозеф убил женщину-травницу, у которой было двое детей. Это случилось, несмотря на протест со стороны Смита и его энергичные попытки помешать правосудию.
После этого эпизода, обычно не склонный к бурным эмоциям Илайя, сильно  поругался с другом, в резких выражениях высказав все то, что копилось на душе уже несколько лет. Той же ночью  Смит ударился в бега, не желая иметь ничего общего ни с Инквизицией, ни с ее людьми.